Ознакомительная версия.
– Не сочтите за дерзость, но, судя по участи Ворона Короны, я поступила разумно.
– Хочу, чтобы вы знали: я признаю и помню свою ошибку.
– Да, ваше величество. Вы можете рассчитывать на мою искренность.
С безукоризненной грацией она сделала реверанс.
Адриан похлопал по плечу Менсона, что давно уже сидел на полу возле кресла владыки.
– Скажи теперь ты, мой друг: какой благодарности хочешь?
– Тррриумф, владыка! – не задумываясь, крикнул шут. – Хотел видеть тррриумф! Я увидел и рррад!
– Подумай еще, дай себе время. У тебя наверняка есть желания. Хочешь избавиться от колпака? Уйти из дворца, жить в своем доме?
Менсон не сразу понял, что ему предлагают. Когда уразумел, истово замотал головой:
– Нет, нет, владыка, не обижай! Колпак – хороший! Я – хоррроший! Не гони!..
– Янмэй была жестока с тобой…
– Янмэй – да, а ты – нет! Колпак и корона дррружны! Не гони меня!
– Ладно, ладно. Хочешь изменить хоть что-то в своей жизни?
Слова звучали жутко. Менсон на всякий случай качнул бубенцами:
– Можно не менять, владыка? Можно?
– Конечно, можно. Но я желаю тебе добра. Хочешь другую одежду?
Менсон со звоном мотнул головой.
– Другого адъютанта?
Снова отрицательный звон.
– Быть может, женщину хочешь?..
Опять мотнул головой, но задумался, глядя на мускулистые ноги Катрин Катрин в кожаных штанах наездницы.
– Хочу хотеть, владыка…
– Женщину?
– Кого-нибудь. Чего-нибудь. Хотеть – хорррошо. Хочу уметь хотеть…
– Научись. Захоти что-нибудь для пробы. Когда захочешь, скажи – я дам.
Менсон нахмурил брови и пожевал кончик бороды, пытаясь думать. Но так и не успел найти в себе желание.
Дверь распахнулась, и генерал Гор, красный, как кусок недожаренного мяса, подбежал к императору.
– Владыка, новость!.. Из столицы!..
Воин показал клочок бумаги, зажатый в кулаке.
– В чем дело, генерал?
– Мятежник взял Фаунтерру!
– Что?!
– Он примчался из Лабелина на поезде и захватил дворец! Мятежник во Дворце Пера и Меча!
Адриан выдернул ленту из генеральской руки и прочел сам. Минуту стояла гробовая тишина. Менсону очень захотелось исчезнуть. Он вытащил пузырек с водой и глотнул. Пожалел, что внутри не эхиота.
Император поднялся и выронил бумагу. Медленно произнес:
– Мятежник – взял – дворец.
И вдруг захохотал:
– Увидел тррриумф, да, Менсон?
Владыка смеялся:
– Торжество! Великая победа Короны! Всем на зависть!
Он взмахивал руками, задыхался от хохота. Смех выплескивался из груди Адриана, летел брызгами во все стороны. Генерал Дейви вдруг не выдержал и тоже рассмеялся, колотя себя по животу. Прыснула леди Катрин Катрин, хрюкнул себе под нос генерал Гор.
– Мы – триумфаторы! – заливался владыка. – Герои легенд! Властелины мира!..
Шут противился смеху, сколько мог. Но тот заполнил брызгами весь воздух, проник в легкие, защекотал изнутри грудь… Менсон вздрогнул, затрясся в судороге и вытолкнул из горла:
– Харрр-харрр-харрр!
* * *
Вторая чудовищная новость пришла следующим днем.
Серебряный Лис, одержав победу при Пикси, забыл об осторожности и угодил в капкан. Несколько батальонов кайров устроили засаду в Лабелине. Генерал Алексис имел многократное преимущество, но… Он допустил две ошибки. Одну – когда недооценил хитрость северян. Генерал решил, что северяне бежали с поля боя при Пикси. Но они не бежали, а отступили, чтобы заманить врага в ловушку. Вторая ошибка была такова: Алексис позволил своим полкам встать на ночлег в Лабелине. В городе тепло и сухо, полно провианта, а горожане охотно сдают дома для постоя. В полях – мерзко: сыро, снежно, ветрено; и нужно время, чтобы окопаться, обустроить лагерь. А в город все равно нужно зайти – чтобы зарядить очи и запастись провизией, так отчего бы там и не заночевать? Тем более, что кайры бежали без оглядки на север – множество людей их видели…
Тяжкая ошибка. Первые императоры Династии за подобные ошибки отрезали полководцам языки и ладони. Улицы города тесны и непригодны для маневров. При городских боях почти не играет роли ни численность войска, ни строевые навыки, ни тактический опыт полководца. Решает сражение внезапность и личное мастерство бойцов. И то, и другое оказалось на стороне кайров.
Нет, они не покинули город. Как им удалось сымитировать бегство – неизвестно. Однако пять батальонов северян засели в катакомбах и дождались глубокой ночи, когда войско Алексиса отпразднует победу и уснет крепким сытым сном. Имперские офицеры расположились в домах зажиточных мещан, солдаты – в госпиталях, казармах городской стражи, гостиницах, соборах. Имперские полки были разбросаны по всему Лабелину. Выйдя из катакомб, кайры первым делом перебили часовых и взяли под контроль улицы. Затем стали атаковать имперские подразделения одно за другим и методично истребляли: в узких переулках, на порогах домов, в казармах и соборах, в гостиничных койках. В самом лучшем случае какому-нибудь отряду удавалось выбежать на площадь и кое-как построиться – чтобы спустя минуты погибнуть, прихватив с собою нескольких врагов. Большинству солдат повезло куда меньше: они умерли в ночных сорочках, едва встав с постели.
Поскольку улицы были в руках северян, то не передавались ни вести, ни приказы: курьеры умирали, не донеся их. Войско не имело управляемости, оно даже не сразу узнало об атаке! В одной части города имперские солдаты еще мирно спали, пока в другой бушевала резня. Только случай спас их от поголовной гибели. Две роты, ночевавшие в соборе Глории Заступницы, отбили атаку северян, заперлись в храме и стали бить в набат. Лишь тогда выжившие солдаты поднялись по тревоге.
Впрочем, это не спасло войско от катастрофы. Имперские полки уже были рассечены на части, неуправляемы и наполовину разбиты. Оборона не имела шансов. Лучшее, что смогли сделать солдаты, – это сберечь собственные жизни. Кто мог, бежали прочь из города. Другие бросали оружие и сдавались. В первые часы боя северяне не брали пленных, убивая всех поголовно. Ближе к рассвету, вдохновленные успехом и уверенные в победе, они проявили милосердие. Восемь тысяч пятьсот воинов Алексиса были взяты в плен. Император узнал точное число потому, что Роберт Ориджин имел наглость прислать ему письмо.
«В наших руках, бывший владыка, восемь с половиной тысяч твоих куропаток. Не знаю, какую цену просить за них: трон и дворец без того наши, золота нам хватает… Надень колпак твоего шута и приди на поклон к моему славному кузену Эрвину – тогда твои солдатики сохранят шкуры. Где найти Эрвина – знаешь. Недавно, кажется, ты сам жил в этом доме…»
Вот что больнее всего: северяне имели все поводы для злорадства. От армии, насчитывавшей пятьдесят тысяч щитов и двенадцать тысяч искровых копий, осталось неполных четыре полка! Это все, что Серебряный Лис сумел организованно вывести из Лабелина. Столь тяжкого поражения Корона не терпела с Первой Лошадиной войны. Столь громкого триумфа Ориджины не одерживали еще никогда.
После победы армия мятежников укрепилась: тысячи северян, попавших в плен при Пикси, получили свободу и снова стали в строй. В числе освобожденных был даже младший Нортвуд. Старшего – Клыкастого Рыцаря – Алексис сумел увезти с собой. Потратив два дня, чтобы перегруппироваться и навести порядок в городе, батальоны северян двинулись на юг следом за остатками армии Короны.
Алексис добился лишь одного небольшого успеха: отступая, он разрушил мосты через Ханай и рельсовые дороги. Это сильно замедлит продвижение северян, они смогут прийти в столицу на помощь своему герцогу не раньше, чем через три недели. Стало быть, ровно столько времени есть у Адриана, чтобы спасти положение.
Шанс таков: добраться в столицу раньше северной армии, вернуть дворец и убить мятежника. Сколько бы ни было побед за плечами северян, Эрвин Ориджин умрет – и восстание кончится. Но для этого нужно попасть в Фаунтерру за две недели. Выиграть гонку.
Марш от Фаунтерры до Мелоранжа занял больше месяца. Однако армия шла медленно, отягощенная обозами, и целую неделю простояла у пиратской бухты, ожидая шиммерийцев. Обратный путь самым быстрым маршем займет вдвое меньше. Если же двигаться не по берегу залива Мейсона, а прямиком пойти к Сердцу Света, и там погрузиться в поезд – то получится еще неделя экономии. Можно успеть.
Есть, однако, и другая опасность. В лугах Литленда рыщет израненная и озлобленная орда Степного Огня, жаждущая мести. В землях Надежды правит герцог Фарвей, располагающий немалой армией. Еще месяц назад Надежда была безопасна, выказывала преданность Короне. Но ситуация изменилась: мятежник сумел захватить столицу, а владыка лишился престола. Не решит ли Фарвей сменить сторону? Наконец, и принц Гектор, потеряв три тысячи солдат, все же остается серьезной силой. Степной Огонь, принц Гектор, Фарвей – любой из них испытывает соблазн. Всякий, кто принесет Эрвину Ориджину голову владыки, получит все, чего пожелает. В частности, земли тех глупцов, кто останется верен Адриану.
Ознакомительная версия.
